Начало игры.

Сложно представить какие преследуют кошмары бывшего босса Вонголы... они порождают страх остаться в одиночестве. Риккардо надрезает собственные пальцы не потерявшим остроты кинжалом, когда тяжелые видения вновь пробираются в сознание. Кровь капает на выложенный плитами, будто сделанный изо льда пол, отдаваясь слишком громким звуком в этой ненормальной тишине. Боль подтверждает реальность происходящего.
Если так продолжится, он сойдет с ума, окончательно сдастся собственным кошмарам.
Мужчина открывает краны, засовывая голову под ледяные струи воды. Он едва заметно подрагивает, но не отстраняется, пока от холода не начинает сводить челюсти. Отражение в зеркале на редкость паршивое: бледное, с посиневшими губами и буквально черными кругами под глазами. Ледяные капли стекают с волос, катятся по оголенной спине и с не менее мерзким звуком, чем кровь разбиваются о поверхность пола.
Сквозняки здесь – обычное дело, поэтому холод пробирает насквозь и Риккардо знает, что собственное пламя не в состоянии согреть его душу, казалось бы закованную в лед. 
Он стискивает виски руками, жмурится; Риккардо презирает собственную слабость. А все Арес, который кажется слишком слабым, беззащитным, как фарфоровая кукла… невероятно красивая кукла. Уже второй день тот бьется в лихорадке, бредит, неспокойно дышит и сжимает слабыми пальцами край одеяла. И Риккардо не в состоянии его оставить; он не врач, но что-то предпринимает; как загипнотизированный наблюдает за вздымающейся грудной клеткой, еще более бледной кожей, кажется, что мертвенно бледной… Веру вселяют первые слова, произнесенные Аресом когда его душа вновь оказалась в этом мире. Слова, принадлежащие именно его капитану. 
Время безжалостно, не щадит ничего и никого. Трещины на стенах представляются ядовитыми змеями способными в любую секунду обвиться вокруг шеи и долго душить, высасывая все соки. Бояться смерти глупо, Риккардо прошел через нее и вернулся, но чем дольше он находится в замке, тем больше кажется, что с каждым днем становишься слабее, будто это строение и в самом деле питается тобой; если вовремя не скрыться, постепенно превращает случайного обитателя в своего раба. Под сводами замка появляется чувство опасности, заставляющее рефлекторно оглядываться по сторонам во избежание непредвиденного нападения. Не исключено, что в замке много обитателей, и появившийся в любой момент незнакомец способен всадить нож в спину. "Здесь не место посторонним. Пора выбираться." Подобные мысли заставляют распрямиться, развернуться на невысоких каблуках и быстрым шагом покинуть помещение. На душе неспокойно из-за осознания того, что с Аресом может быть что-то не так.
"Так выглядит расплата?"
Бесшумно открывая дверь, Риккардо усмехается, ощущая какое-то мрачное удовлетворение. Разыгравшееся ли это воображение на почве бессонных ночей? После бесконечно долгих дней ожидания бледная тень у окна кажется ненастоящей. Все еще сложно поверить, что Арес, мертвое остывшее тело которого когда-то очень давно Риккардо держал на руках, наконец, приходит в себя. Мужчина так и застывает в дверном проеме, сжимая руки в кулаки, впиваясь ногтями в кожу.

Отредактировано Riccardo (2010-11-06 18:55:39)

Один шаг за черту и уже непросто вернуться назад... Не потерявший своей изящности Арес по истине напоминает божество, и Риккардо позволяет себе улыбнуться. Чужая белая рубашка почти сливается с кожей, волосами, даже наводит некоторый ужас. Освещение отвратительное благодаря пасмурной погоде, но мужчина улавливает каждую деталь, задерживает взгляд на длинных стройных ногах и…
Тихий голос подобно молнии проходит насквозь.
- О, Мадонна, – шепотом произносит мужчина, зачарованный настолько знакомой интонацией. - Неужели это утро наступило?
А казалось, что никогда не наступит… Достаточно вытянуть руку вперед, чтобы вновь почувствовать тепло исходящее от Ареса, провести ладонью по гладкой женственной щеке, казалось бы, неподходящей тридцатилетнему мужчине.
Риккардо резко рванул Ареса за волосы на себя, влепляя тому звонкую пощечину.
"Заслужил. По дурости".
Он приподнимает его лицо за подбородок, внимательно всматривается в серые бездонные глаза. Именно по стальному блеску мужчина так успел соскучиться, по непоколебимой решимости и самоуверенности горящей в самом сердце своего капитана, а сейчас эти выразительные глаза наполнены слезами, что заставляет лишь неопределенно усмехнуться. Медленно скользит рукой вниз, очерчивая линию шеи, расстегивает верхние пуговицы рубашки, оставляя пятна собственной крови, не переставшей течь из порезанных пальцев. Красный вносит некоторое разнообразие в образ чуть ли не прозрачного, почти полностью обнаженного Ареса… Риккардо нажимает ладонью на его грудь и только когда ощущает размеренное биение чужого сердца, позволяет себе сделать глубокий вдох.
- На колени… – бесстрастный голос неожиданно громко раздается в тишине, разносится эхом по помещению. - Клянись! Пусть Бог будет свидетелем, пусть свидетелем будет твой отец! Поклянись, что не посмеешь предать меня во второй раз, не прекратишь сражаться за свою жизнь и за жизнь своего господина! Никогда не свернешь с пути, что сам избрал! – Риккардо не допустит возражений, он знает, что тот Арес, перевернувший всю его жизнь, не станет сомневаться. - Клянись, что примешь смерть только от моей руки, – мужчина на секунду замолкает. Он помнит, как при его прошлой жизни голодные псы перегрызали горло предателям. – Не сдержишь клятву - пусть обрушится неземная кара на любимца богов, того, кто сам носит имя бога, да пусть не дано будет возможности покаяться в грехе клятвопреступничества!
За преступлением следует наказание и даже сейчас, наблюдая живой блеск в глазах бога Войны, Риккардо не в состоянии пойти против давно установленных правил.

Отредактировано Riccardo (2010-11-09 14:01:12)

«Самый желанный трофей, самая желанная добыча…»
Арес? Всего лишь спорт… снова и снова встревать в войны, выходить победителем и, можно подумать, только ради того, чтобы в очередной раз заполучать свой трофей, своего Бога войны. 
Чего жаждет победитель? Богатства? Славы? Благоволения фортуны? Риккардо жаждет взять реванш, пойти против судьбы и одолеть ее; он желает мести, бесчеловечной кровавой расправы; желает, чтобы Арес всегда согревал его постель.
Арес заслужил прощение. Он покорен, будто в замедленном движении опускается на колени и тогда появляется чувство, что все не было напрасно. Мягкий голос действует успокаивающе, как шум океана, как шелест ветра. Именно этот голос является желанной музыкой, и неудержимая ярость отходит на задний план, не остается ничего… только худая фигура Ареса, шелк серебристых волос, мимолетно проскальзывающий по тыльной стороне ладони, а после прикосновение холодных губ.
«Я благодарен тебе, что ты все еще со мной».
Он замерзший, подрагивающий, будто минуту назад плескался в ледяном ручье, как когда-то в прошлом, но в своей любимой манере не задумываясь о последствиях. И Риккардо скалится, когда Арес вновь поднимается на ноги. Избалованный, своевольный и временами слишком недоступный. Риккардо не помнит, чтобы разрешал своему капитану подняться, не помнит, что позволял ему говорить что-то лишнее, но не обращает внимая на подобные мелочи, лишь прикладывая палец к его губам и заключая в свои объятья. К черту принципы, мотивы, вопросы… к черту все! лишь огонь имеет значение, вновь разгорающийся огонь. А еще сталь… прочная, совершенная, но все же не всегда способная удержаться под натиском огня. И клятва, теперь тонкой невидимой нитью обвившаяся вокруг всей души.
«Господи, Арес, ты заставил меня сомневаться!»
Сомнения? Тот, кто сомневался был не в праве управлять Вонголой, не в праве носить имя Риккардо Вонгола. Но во что теперь превратилась некогда великая Семья? Это лишь оружие, которым не способны управлять те дети, что встали во главе. Дечимо и его окружению не место в мире мафии. И Риккардо не принимает такую Вонголу, не принимает Семью, что разворотили за 7 поколений. Поэтому он разрушит то, что попустил Джотто, вновь возьмет борозды правления в свои руки и наконец завершит всю эту постановку. Это будет по истине достойный финал, когда Риккардо перепачкает свои руки кровью предателей, кровью потомков этих предателей, погубивших всю его семью, и только тогда позволит себе вернуться в ад. На самые глубины.
Крепче сжимая Ареса в своих объятьях, Риккардо позволяет вырваться наружу настоящему хищнику, прикусывает нижнюю губу, все дальше углубляясь в мысли, и лишь спустя несколько секунд вспоминая, что, казалось бы, хрупкое создание, заслуженно носящее звание его капитана, может заболеть благодаря воздействию внешних факторов, ловко подхватывает его на руки и, пересекая комнату, опрокидывает на кровать.
- Марш под одеяло, - безапелляционно выдает мужчина, не желая вновь видеть своего подопечного слабым, больным и беспомощным.
Слишком тяжело даже для жесточайшего босса Вонголы. Риккардо не может спокойно рассказывать Аресу, что произошло после его смерти, не желает упоминать, что погубил Елену собственными руками, о чем в последствии сожалел, не желает признаваться, что потерпел поражение…
«Чушь! Всего лишь выдумка, позволившая предателю подняться выше, поставить под сомнение мою честь».
Риккардо понимает, что потерпел поражение только однажды... когда Джотто бросил ему в лицо кольца, когда сбежал и посмел умереть где-то на другом конце земли. Это был крах. Полный провал. Без надежды на реванш. Риккардо так и не смог одолеть своего главного соперника.
А что Третий, получивший в свои руки уже достроенную Вонголу, достойную Вонголу? Тут всего лишь следует исправить ошибку, умыться кровью предателей и подать на завтрак крысам горелые останки их потомков, последователей.
- Провал, Арес. Мы потерпели провал, - наконец несколько мрачно выдает мужчина, не находя подходящих слов, чтобы охарактеризовать всю резню, продолжавшуюся и после его смерти. – Мы потеряли все, потеряли всех, потеряли свою удачу... Знаешь, но больше всего я сожалею, что так не вовремя потерял тебя.
Риккардо садится на край кровати, зарываясь пальцами в светлые волосы, будто находя в этом какое-то успокоение.
- Мы мнили себя богами, а после рухнули вниз, на землю украшенную тысячами трупов. Мы так собою возгордились, что потеряли право оставаться на вершине? – бесстрастным полушепотом проговаривает Риккардо, сдерживая бушующий внутри ураган. – Ответь мне… за что мы сражались? Ради чего мы жили? Ради чего так глупо умирали?
Ответ всегда был перед глазами, но люди настолько слепы, что не замечают очевидных вещей, ищут за океанами, горами то, что всегда находится рядом.
- Ты помнишь наши мечты, цели, желания? - кажется, что прозвучал выстрел из собственного же пистолета, Риккардо стискивает зубы, в какой-то момент осознавая, в чем заключалась его главная ошибка.

Отредактировано Riccardo (2010-11-10 00:20:39)